Безопасность полетов

Печать

АЭВТ-2013-835_Записка Г.Н. Матвеева об анализе мировой практики инцидентов при уходе на второй круг

30.12.2013 22:27. Опубликовано в Безопасность полетов

Рейтинг:   / 0

Краткая справка

matveev

МАТВЕЕВ Георгий Николаевич (на фото)
Директор департамента управления безопасностью полетов ОАО "Аэрофлот".

Родился в 1953 году.
Окончил Академию гражданской авиации по специальности «эксплуатация воздушного транспорта» (квалификация «инженер-пилот»).
Имеет научную степень кандидата технических наук (Государственное НИИ гражданской авиации).
С 1973 по 1991 годы – второй пилот, КВС, заместитель директора авиационной эскадрильи, исполняющий обязанности начальника управления по организации летной работы в Латвийском управлении ГА.
С 1991 по 1995 годы работал шеф-пилотом, директором по летной эксплуатации в авиакомпании «Латвияс авиалинияс».
В 1998-2001 годах – пилот, КВС Б 737, пилот-инспектор инспекции по безопасности полетов в авиакомпании «Трансаэро».
С 2001 года трудится в Аэрофлоте. Занимал должности заместителя начальника инспекции по безопасности полетов, заместителя директора департамента управления безопасностью полетов.
С июля 2012 года – директор департамента управления безопасностью полетов.
Присвоено почетное звание «Заслуженный пилот Российской Федерации», имеет различные ведомственные награды.

Проблема всей мировой авиации

 В     связи с тяжелым авиационным происшествием самолета Боинг 737-500 в аэропорту Казань 17.11.2013г. департамент управления безопасностью полетов ОАО «Аэрофлот» провел анализ материалов совещания EASA в Брюсселе в 2013 году представителей авиационных администраций стран по факторам риска в отношении безопасности полетов при уходе на второй круг. 
Произошедшее за последний период большое количество событий, связанных с уходом на второй круг, ставших причинами инцидентов и катастроф, привело к необходимости обсуждения этой проблемы на мировом уровне.
Был проведен анализ инцидентов и катастроф за период 2000-2013 годов. Были рассмотрены 66 случаев, которые включают в себя события, непосредственно повлиявшие на безопасность полетов (БП), события, вызвавшие отклонения в траектории полета и т.д. В основном события были отмечены на:
- узкофюзеляжных воздушных судах (64% событий); 
- турбовинтовых воздушных судах (21% событий);
- широкофюзеляжных воздушных судах (15% событий).


Данные по результатам проведенных расследований были сведены в таблицу, основанную на 185-и признаках. Были отмечены:
- 19 событий высокого риска,
- 25 событий среднего риска,
- 22 события не были связанны с риском.

Все выявленные риски в отношении БП были разделены на следующие категории:
- неправильное начало ухода на второй круг (GA),
- потеря управления и контроля над самолетом после успешного начала ухода на второй круг и столкновение с землей (LOC/CFIT),
- нарушение интервала между ВС (MAC),
- воздействие «спутного следа» и сдвига ветра.

Проанализированные события привели к следующим последствиям:
- потеря управления и контроля над самолетом LOC/CFIT-35 событий; 
- нарушение интервала – 8;
- сдвиг ветра - событие.

Следовательно, проблемы с уходом на второй круг в основном приводят к потере управления и контроля над самолетом LOC/CFIT.
Риск потери управления самолета доминирует в событиях высокого риска (73%).
События, приведшие к потере управления и контроля над самолетом LOC/CFIT, по результатам анализа связаны с профессионализмом экипажей, а риск столкновения - с профессионализмом диспетчера УВД и экипажа ВС.
Все события, как правило, имеют предвестник в виде нестабилизированного захода или ошибок при посадке.
Наиболее высок риск:
- при заходе по неточной системе- 23%,
- при визуальном заходе- 16%,
- при заходе по системе ILS в условиях CAT1- 50% (по ILS в условиях CAT3- 5%).

При этом число катастроф резко возрастает при заходе по ILS в условиях CAT1 до 56%.
Основными источниками риска возникновения авиационного события при уходе на второй круг являются отклонения при выполнении процедур экипажами ВС (80%), что свидетельствует о том, что эта проблема всей мировой авиации.

Нарушается принцип «Fly and navigate». Даже при правильном начале процедуры GA, впоследствии развивается отклонение, приводящее к инциденту или катастрофе.

Анализ документации при расследовании инцидентов или катастроф показал, что 82% событий были связанны с малым опытом КВС или второго пилота. 
В 80% случаев, связанных с низкой квалификацией экипажа, по меньшей мере, один пилот имел малый опыт полетов на этом типе.

К другим факторам можно отнести излишнее доверие контролирующего пилота, полагающего, что пилот, управляющий воздушным судном, вскоре стабилизирует заход. Это приводило к позднему решению об уходе на второй круг. При существенном различии в опыте и уровне подготовки (особенно в условиях определенных национальных авиационных культур) второй пилот (PM) запаздывает или не дает команду об уходе на второй круг при пилотировании капитаном.
При событиях высокого риска отклонения от стандартных процедур зафиксированы в 74% случаев.

Выводы из анализа показывают, что события высокого риска по мировому опыту наиболее возможны:
- при недостаточном опыте пилотов с незакрепленными навыками штурвального пилотирования;
- при неадекватном воздействии пилотом на органы управления ВС во время ухода на второй круг, типичных при возникновении somatogravic иллюзий;
- при недостаточной подготовке экипажа по СRM (управления ресурсами экипажа);
- при уходе на второй круг на высоте ниже высоты принятия решения DH(MDA);
- при несоблюдении экипажами стандартных операционных процедур и стандартной терминологии, отсутствии мониторинга и контроля траектории полета;
- при пилотировании КВС, когда второй пилот боится вмешаться или дать команду по уходу на второй круг.

Комментарии происшествия в аэропорту г. Казань:

- оба пилота имели малый опыт полетов и недостаточные навыки по процедуре ухода на второй круг;
- ограниченное СRM (управление ресурсами экипажа) на заходе деградировано в процессе ухода на второй круг. Эта деградация, вероятно, усугубилась многочисленной радиосвязью во время ухода на второй круг.
- пилотировал КВС (роль второго пилота, как «контролирующего пилота»),
- «туннельное зрение»,
- особенности индикации «вид на землю с самолета» признана неэффективной в особой ситуации, связанной с потерей пространственного положения,
- малая высота ухода на второй круг (500 метров), что привело к необходимости проведения «агрессивного» маневра и снижения с разгоном скорости.
неадекватное воздействие КВС на органы управления ВС во время ухода на второй круг (4-х кратная отдача штурвала на пикирование и перевод на отрицательный тангаж) типичное при возникновении somatogravic иллюзии.

Подобные катастрофы произошли:

23 августа 2000г. в Бахрейне с А-320 Gulf Air; 
22 января 2002 г. в Осло (Норвегия) Боинга 757-200 Icelandair;
22 июня 2003г. в Бресте (Франция) Bombardier CRJ100 Brit Air; 12 мая 2010г. в Триполи (Ливия) А-330-200 Afriqiyah Airways

Рекомендации ДУБП ОАО «Аэрофлот»:

1. В первый год практики полетов КВС А-320 и B-737-800 необходимо ввести в программу подготовки дополнительную тренировку на тренажере через три месяца. Для закрепления полученных навыков по уходу на второй круг с отказавшим двигателем, заходам на посадку по неточным системам.
2. Ежемесячная комплексная расшифровка средств полетной информации полетов КВС первого года работы.
3. Проведение анализа всех нестабилизированных заходов на посадку. 
4. Рассмотреть программу подготовки в части практики ручного пилотирования.
5. Усилить контроль подготовки по CRM. 
6. Пересмотреть практику комплектования состава экипажей.
7. Разработать программу подготовки по Somatogravic иллюзиям, возникающим во время взлета и ухода на второй круг.
8. Обязательное проведение брифинга по вопросам практики ухода на второй круг по схеме данного аэропорта, распределения обязанностей, нештатных ситуаций и иллюзий.
9. Обратиться в Минтранс о пересмотре схем ухода на второй круг на аэродромах РФ с целью повышения высоты ухода, чтобы избежать проведение агрессивного маневра и снижения с разгоном скорости.

Опубликовано с разрешения руководителя Департамента управления безопасностью полетов авиакомпании Аэрофлот - российские международные авиалинии Матвеева Г.Н. от 24.12.2013 года.

Печать

"Я бы в лётчики пошёл – Пусть меня научат!" (о проблемах подготовки пилотов в России)

20.01.2014 01:52. Опубликовано в Безопасность полетов

Рейтинг:   / 0

http://www.ato.ru/content/ya-v-lyotchiki-poshyol-pust-menya-nauchat

пт, 17/01/2014 - 16:07 | Дмитрий Ширяев :: Материалы АЭВТ

Удивительна психология общества: гибель семидесяти человек на автодорогах страны ЕЖЕДНЕВНО не вызывает никакой особой реакции; ну, разве что в новостях вскользь упомянут. Но катастрофа самолёта с пятьюдесятью жертвами – имеет широкий общественный резонанс! И прямо истерику на экранах!

Будем справедливы: ненадолго. Забудут через два – три месяца. Попробуйте спросить про катастрофу в Ярославле: ну, вспомнят про погибшую команду "Локомотив". Я уже и не спрашиваю про события, случившиеся лет так пять – десять назад; в лучшем случае помнят о самом факте без лишних подробностей. Да, собственно, почему должны люди это помнить? Своих забот хватает. Такова общественная память.

На сей раз в очередной раз общество озаботилось проблемой подготовки пилотов: люди из самого достоверного источника информации - из телевизора - узнали, что дело в "человеческом факторе"! Стоит принять очередные срочные меры – и дело будет сделано: летать станет совсем безопасно!

Вынужден Вас разочаровать: в авиации нет других факторов, кроме человеческого...***

....Но ведь мы, общество, знаем, что в России есть гражданские лётные училища! Целых пять! Ульяновское, Бугурусланское, Сасовское, Краснокутское, Омское! Ну, часть из них стала филиалами Ульяновского, часть Санкт-Петербургского университета – но они есть! И выдают они настоящие государственные дипломы – так в чём же дело? Почему в одной кабине появились сразу два человека, ставшие пилотами совсем недавно?

Спорить, чья школа обучения лучше - бывшая советская или заграничная – не вижу смысла. Нет этой бывшей советской школы! Как нет и бывшего советского авиапрома; как практически нет и российского. Есть несколько предприятий, выпускающих единичные экземпляры самолётов. И есть учебные заведения, выдающие выпускникам дипломы, где написано, что они пилоты!....."Дженерал авиэйшн" – так по-английски называется частная авиация в том мире, куда мы стремимся третий десяток лет. Вот там и приобретает свой бесценный опыт человек любого возраста. Подавляющее большинство так и остаётся в этой "авиэйшн", не помышляя о большем. Правда, никто не вещает с экрана о своём умении летать. Это прозвучало бы там примерно как "Я вот умею переходить улицу!"

...А как было в СССР? Многие, в том числе и бывшие руководители, вспоминают о прошлом времени примерно так: "Вот в наше время!" Да так же, как и в другом мире; в СССР тоже был естественный отбор! Вопреки Мальтусу, но был!

Была развитая к концу семидесятых лет двадцатого века сеть МВЛ – местных воздушных линий. Которая зиждилась на самолётах АН-2, именуемых иногда "кукурзниками". Вот на эту армаду самолётов и работали все ранее упомянутые училища. Кроме Ульяновского, бывшего тогда просто ШВЛП. На авиационных работах и набирали опыт реальных полётов молодые и не очень выпускники училищ. С сопутствующими неизбежными несчастными случаями. Плата за прогресс.

Надеюсь, ветераны не станут отрицать, что на "химии" безопасность полётов была притчей во языцех во всем МГА?

Приложение 1 к Чикагской конвенции в качестве Стандарта предлагает Договаривающимся Странам выдавать свидетельства (лицензии) линейным пилотам при условии налёта ими полутора тысяч часов. Самостоятельного налёта. Это требование в основном и выполнялось при СССР до конца восьмидесятых годов, когда для переучивания требовался самостоятельный налёт в качестве командира хотя бы самолёта АН-2. И налёт пилота при переучивании вполне соответствовал Приложению 1. То-есть в СССР при выдаче лицензии линейного пилота (свидетельства пилота транспортной авиации) Стандарт, с известными оговорками, но соблюдался.

В рамках статьи не анализируются причины распада СССР. Так есть. А как дела со стандартом после СССР?

Распад СССР повлёк практическую ликвидацию сети МВЛ (местных воздушных линий). И стагнацию в деле авиационных работ. И набирать опыт выпускникам училищ стало негде.

А училища работали. На имеющиеся крохи финансирования продолжался, в сокращённом варианте, но продолжался выпуск пилотов. НО – даже при условии честно отлётанных училищных программ, набирать опыт в реальных условиях стало негде.

Не беру отдельные примеры: объём полётов на АН-2 не сократился, а рухнул. Выпускать бензин Б-91/115 стало не просто невыгодно, а очень накладно. И выпуск прекратился. И ремонт самолётов и двигателей подорожал в разы. И перевозки стали так дороги, что даже и имеющиеся исправные самолёты стали не нужны.

Да что это я о плохом да о плохом? Зато международные перевозки воспряли так, как никогда при социализме! И пилоты стали очень нужны – но ПОДГОТОВЛЕННЫЕ! И не надо кидаться камнями в сторону авиакомпаний – это НЕ ИХ ДЕЛО - готовить пилотов! Повторяю: НЕ ИХ ДЕЛО! Их бизнес – перевозки! Организация продаж, реклама, обслуживание пассажиров, конкурентная борьба; словом, проза жизни. Но не первоначальная подготовка пилотов.

Ведь не готовят для себя водителей "с нуля" никакие автохозяйства и автокомпании: дают объявления и принимают на работу. И не готовят инженеров заводы: принимают на работу и СТАЖИРУЮТ; но первоначальной подготовкой НЕ занимаются. Чем же авиация отличается от остального производства? Да ничем.

Что произошло далее, понятно. Не буду анализировать, почему – но выпускники нашли "слабое звено" в деле трудоустройства. Называется оно просто: коррупция! И пошло: выпуск пилотов – линейных пилотов! – с налётом 60 (ШЕСТЬДЕСЯТ) часов – пожалуйста! Помните? Переучивание после училища на ТУ-154; ИЛ-62; ИЛ-76 – ради бога! И на ВСЁ это был "одобрямс" со стороны авиационных властей. Ведь не сами же пилоты выписывали себе свидетельства! Были конкретные люди, ставившие в этих свидетельствах свои подписи! С расшифровкой! И заверяли печатью!

Полагаю, все эти люди ОБЯЗАНЫ были предвидеть последствия своих решений. Ведь не совершали же они под воздействием нехороших веществ. И что? Да ничего и никому.

Если это НЕ коррупция, то скажите мне, что это?

К слову: в Нарьян-Маре зимой 1999 года самолёт АН-12 сел на вертолёт МИ-8. Катастрофа. Выясняется: второй пилот АН-12 ВООБЩЕ не переучивался на этот тип. А свидетельство гражданского пилота просто купил! И что? Правильно – ничего! НИЧЕГО! Никому.

Но о выпускниках. Часть распрощалась с мечтой об авиации. Часть поступила по принципу: под лежачий камень жидкость не течёт. И приличная часть оказалась в авиакомпаниях, где удалось пристроиться. И на чём удалось. Сработали связи, родственные и финансовые, а то и то, и другое.

Скажете: но они давно стали настоящими пилотами; и успешно работают; и сами уже учат других!

Отвечу: Вы совершенно правы! Да, многие из тех, кто правдами, а в основном неправдами, пробился в линейные пилоты, получили желанный опыт. Но нюанс: всё это время риск полётов с этими пилотами был велик. Не могу сказать насколько, но превышал приемлемый намного, если не в разы. И счастье тех пассажиров, что звёзды не сошлись в роковом совпадении. Им ПОВЕЗЛО!

Немного слов о "перевёртышах" - никого не хочу обидеть, но этот термин, обозначающий людей, сменивших лётную специальность на пилота, прижился в нашей среде. Извините за его применение.

Да, особенность советской системы подготовки экипажей состояла в том, что в кабине экипажа работали специалисты ЧЕТЫРЁХ специальностей.

По пути капитализма, использовавшего на этих же должностях пилотов, при СССР не пошли. И заложили проблему.

После того, как всем окончательно стало ясно, что дни самолётов советского производства сочтены, часть лиц, не имеющих специальность "пилот", стала искать пути её приобретения. И пошла привычным уже коррупционным путём.

Вот тут стоит написать новую "Сагу о Форсайтах". Ибо это пути были как разнообразными по методам, так и по степени законности. Первопроходцы в этом деле переучили своих штурманов и бортинженеров через лётные училища. Путь законный; но дальнейшее использование новоиспечённых пилотов послужило своеобразной приманкой для остальных. А их использовали на самолётах советского производства, в то время ещё не выведенных из состава флота. Появился прецедент: если можно вчерашнего штурмана сажать на правое кресло ТУ-154, то отчего нельзя это же самое сделать и выпускнику лётного училища? И тому, кто получил заветное свидетельство немного другим путём?

Пилот первого класса за два года от бортмеханика МИ-8 до командира ИЛ-62 - помните? Ну, аварию в Бишкеке, бывшем Фрунзе, неужели не помните? И что? Да ничего страшного! Ничего никому!

Прошлый опыт может помочь человеку, а может и навредить. Особенно в таком тонком, не поддающемся количественной оценке деле, как лётная работа. Да, человек летал штурманом; и летал прекрасно; только ЛЕТАЛ ли он?

Старая шутка гласит: "Кто такой пилот? – Это человек, который возит штурмана на работу!" Именно так: ни штурман, ни бортмеханик, ни бортпроводник НЕ ЛЕТАЮТ; они ВЫПОЛНЯЮТ РАБОТУ на борту воздушного судна. Самый "зелёный" второй пилот, придя из лётного училища, имеет перед ними огромное преимущество: он с первых полётов находится в контуре управления самолётом! Его так СРАЗУ научили в лётном училище; и этого чувства НЕТ у тех, кто сидел рядом с пилотами. Независимо от продолжительности этого сидения. Не потому, что они тупые или недоучки; это ИНОЙ вид деятельности, хотя и в той же кабине.

Если уж быть занудой: люди вообще-то не летают, они управляют летящим самолётом. Но термин прижился, и я его использую.

Пол Маккартни и Ринго Старр – великие музыканты и члены известнейшего в мире музыкального коллектива. В их мастерстве никто не сомневается. Поменяйте их местами: что получите? А ведь это не новички, а маэстро в своём деле. Но – каждый в СВОЁМ! Нюанс – а ведь наша жизнь и состоит из нюансов.

Овладение новой для себя лётной специальностью – пилота – доступно любому здоровому человеку; тем более доступно тому, кто уже работал во флайт-деке. Но – каждый, встающий на этот путь, должен понять, что он в начале пути; что в освоении новой специальности его прежний опыт может сослужить ему плохую службу. И здесь недопустимы махинации, они несут в себе неизвестный, но неизменно недопустимый уровень риска. Тем более приобретение свидетельств путями иными, нежели нормальное обучение в лётном училище. Даже если этот путь носит название "государственной программы".

Переучиваться всегда трудней, нежели учиться "с чистого листа". Поэтому в большинстве своём "нулевые" выпускники лётных училищ легче и быстрее усваивают искусство полёта, чем "перевёртыши". К сожалению, такой официальной статистики нет, но практика такова: проще и быстрее научить выпускника, чем бывшего штурмана.

Сколько времени пройдёт, пока вновь обученный пилот обретёт нормальную, приемлемую по уровню риска квалификацию, не поддаётся нормированию. Общепринято: 1500 часов. Но буква и дух Приложения 1 предполагает эти часы САМОСТОЯТЕЛЬНОГО налёта на лёгкомоторном самолёте, а не отсиживания на правом кресле с пилотом-инструктором. Это величины неравноценные. За тебя всегда есть кому подумать, решить и выполнить; и человек начинает считать себя пилотом, не получив даже первоначальных навыков в принятии решений в полёте при различных условиях, даже не выходящих за эксплуатационные ограничения

Сложилась ситуация – я имею в виду российскую ГА – что самолёты Боинг737 и Эрбас320 фактически стали самолётами первоначального обучения. Я упомянул выше, что выпускники училищ легче осваивают искусство полёта. Осталось высказать, ЧТО они изучают в своих "альма матер".

Пусть на меня обижаются преподаватели и инструкторы лётных училищ. Но жизнь такова, что в серьёзном деле не место обидам. Число лиц, имеющих свидетельства линейного пилота в Российской Федерации, составляет менее процента от мирового. Даже лоукостеры типа Райан Эйр, с лёгкостью и непринуждённо перекрывают по числу перевезённых пассажиров всех наших авиаграндов скопом. Я даже не говорю о авиакомпаниях первой десятки мира. О безопасности полётов в ведущих авиакомпаниях мира сказано столько, что нет нужды повторяться. И не стоит говорить, что советская система обучения была лучше: её попросту нет. И возродить её – означает возродить СССР и МГА. Полагаю, что вслух даже наизаслуженные ветераны не решатся высказаться за это. Стоит подумать; а нужно ли её возрождать? И чем она была лучше?

Вспомним: пилотов при СССР готовили ТОЛЬКО для внутреннего употребления. Для самолётов АН-2. И только через годы, а это минимум десять – пятнадцать лет, пилот мог пробиться на международные авиалинии. И вновь парадокс: пилоту – ПИЛОТУ – требовалось знание английского языка в объёме ДЕСЯТИ уроков из ДВАДЦАТИ ЧЕТЫРЁХ! Тогдашнего учебника для авиации. Десять уроков – это на уровне спросить на рынке: "хау мач?" Это качество обучения? Мои коллеги из ЦУ МВС могут многое порассказать, как шёл отбор на первую группу переучивания на А310, когда стало понятно, что в экипаже никогда больше не будет бортрадиста, по совместительству переводчика.

А во всём остальном мире пилот с аэроклуба летает по международным трассам и не видит различия во внутренних и международных полётах! Почувствуйте разницу!

И поныне, по крайней мере, ещё в 2012 году, в лётном училище в учебной программе, стояли темы типа: "Заход по РСП". На мой вопрос, где это преподаватели в жизни такие заходы видели, я получил гениальный ответ: "-А на всякий случай!" При такой логике нужно изучать и самолётовождение по сигналам в наушниках: буквы А и Н – помните такое? Тоже можно изучать "на всякий случай", но в реальной жизни это ни к чему.

При собеседованиях (при приёме на работу) практически все выпускники не могут назвать приложения к Чикагской Конвенции; документы ИКАО можно и не спрашивать. Мало кто реально знает английский язык на четвёртый уровень ИКАО (знает, подчёркиваю – сертификаты имеют все). Сборники Джеппсен читать и понимать способны единицы. Посмотрите программу ВЫСШЕГО лётного училища – вздрогнете. Экономическая география – безусловно, самая необходимая лётная наука! Четыре года нужно чем-то ПИЛОТА занять!

Скоро исполнится двести лет гениальному творению Пушкина "Евгений Онегин". Помните: "Мы все учились понемногу: чему-нибудь и как-нибудь". Мало что поменялось в нашей системе обучения, несмотря на все эти ЕГЭ. Как не умели после средней школы выпускники говорить по-английски, так и не умеют. Если, конечно, к репетитиру не ходят. А косность программ лётных училищ? И не говорите мне, как всё было замечательно при СССР – я там лётное училище заканчивал. Теоретическая механика, История КПСС, Марксизм – Ленинизм, Библиотечное дело, Электротехника – самые нужные науки! Метеорология – наноска метеоэлементов на кольцевую карту – её изучали даже в УТО, пока сами кольцевые карты не отменили! ЗАЧЕМ? Да разве кто-нибудь в МГА над этим задумывался? Преподаватель есть – ему нужна загрузка в часах. И точка!

Вспомните, поборники советской системы обучения: разве можно было выпускника лётного училища допустить к полётам СРАЗУ после окончания? Да что вы! Его ещё нужно было натаскать/научить/заставить/погонять несколько дней, а то недель, прежде чем посадить в самолёт … АН-2! А выпускника ШВЛП? ВЫСШЕЙ школы! Тоже не менее недели – и это было ОФИЦИАЛЬНО отражено в утверждённой МГА Программе подготовки! Де-факто МГА признавало неполноценность первоначального обучения; несоответствия его требованиям практики.

А Вы мне говорите: советская школа! Быстро забыли!

Но что же нужно сделать, чтобы в наших самолётах, перевозящих пассажиров, находились пилоты, способные снизить уровень риска до приемлемого? Ведь и самолёты, на которых мы летаем, сделаны не у нас; и правила полётов, со скрипом, но приводятся к общепринятым стандартам. Почему же происходят трагедии, подобные казанской? Как – не избежать, нет - как свести их число до минимума?

Представляются вероятными несколько выходов.

Например: пересмотреть программы обучения в военных лётных заведениях. Готовить пилотов для международных полётов, как это делается в Англии и США. И не надо надувать щёки: товарищ Сталин был не самым глупым человеком на посту главы государства. И, хотя и не имел университетского образования, но пошёл на копирование западных технологий в самолёто и двигателестроении. Что и позволило победить в войне, а после в гонке атомных вооружений. Выпускать военных лётчиков, уже имеющих свидетельства коммерческих пилотов – это облегчит им дальнейшее трудоустройство в авиакомпаниях, исключив, между прочим, частично коррупцию.

Программу обучения в гражданских лётных заведениях решительно пересмотреть. В идеале: скопировать, к примеру, с Оксфорда. Исключив всю постороннюю беллетристику. Признать сертификаты зарубежных лётных заведений – это позволит сбить цену за обучение в России. А то обучение в Денвере стоит втрое дешевле, нежели в Питере.

И перевести гражданские лётные заведения на коммерческую основу! Да, это жестоко, но справедливо: государство не должно тратить деньги на обучение персонала частных авиакомпаний. Если никто не пойдёт в эти заведения из-за дороговизны – сочувствую, но эта проблема этих заведений. Пусть сокращают аппетиты.

Шаг к этому уже сделан: начался процесс допуска иностранных граждан в качестве членов экипажа. Если кто-то возмутится, предлагаю рассмотреть ситуацию: если бы в казанском экипаже командиром был иностранец, пассажирам точно хуже не было бы. Верно?

И отменить в ФАПах всякое упоминание о необходимости высшего образования для линейного пилота; товарищ Покрышкин имел довольно среднее образование, что не помешало ему стать трижды Героем. И первые в Аэрофлоте пилоты, осваивавшие ТУ-104 и ТУ-114, тоже университетов не оканчивали. Что не помешало им стать Заслуженными Пилотами СССР. К примеру, будущий Министр ГА товарищ Бугаев вначале стал командиром ТУ-104, а уже потом получил высшее образование. По нынешним ФАПам ему дали бы от ворот поворот.

И не ставить препонов на пути людей, желающих обучаться на квалификацию "пилот" за границей. Учатся же дети наших чиновников в Оксфорде и Йеле.

Грустный анекдот: есть два пути: реальный и фантастический. Реальный: прилетят инопланетяне и всё сделают. Фантастический: мы сами сделаем. Угадайте, какой путь будет выбран. Ибо всё, что написано выше, осуществить возможно.

Нам следует понять, что нет волшебной кнопки, нажав на которую можно всё изменить к лучшему мгновенно. Это процесс длительный.

Остаётся постоянно, методично, упорно улучшать положение дел в подготовке пилотов – мы же с этого начали обзор. Увеличивать программы подготовки в авиакомпаниях – это можно сделать, никого не спрашивая. Ограничить допуск к полётам командирами воздушных судов "перевёртышей" - и это в силах самих авиакомпаний. Постепенно, вместо ученических договоров на переучивание, принуждать кандидатов брать кредиты на собственное обучение: чувство висящего над душой реального долга перед банком немного образумит пилотов, желающих стать чкаловыми и пренебрегающими процедурами полётов.

Да, это то, что в анекдоте называется "фантастический путь". Но – "мы рождены, чтоб сказку сделать былью"! Сумели же авиакомпании, никого не спрашивая, на свои средства обновить парк новыми самолётами с заводов. Сумеем и это!

Печать

Катастрофы как диагноз.Почему падают самолеты в России (интервью с Владимиром Герасимовым)

16.01.2014 09:21. Опубликовано в Безопасность полетов

Рейтинг:   / 0

Катастрофы как диагноз

"Совершенно секретно", No.1/296 _ 23 Декабря 2013 17:50_ http://www.sovsekretno.ru/articles/id/3983/

Почему падают самолеты в России.

Падение Boeing 737 в Казани принесло горе десяткам людей и ненадолго возобновило вялотекущую дискуссию о причинах российских авиакатастроф. Росавиация предложила внести изменения в программу подготовки пилотов и проверить Boeing 737 в парках всех российских авиакомпаний. В Госдуму был внесен законопроект о том, чтобы запретить эксплуатацию иностранных самолетов старше пятнадцати лет. Насколько адекатны эти меры?

О доле ответственности власти за повторяющиеся авиакатастрофы рассуждает Владимир Герасимов – летчик-испытатель, пилот 1-го класса, кандидат технических наук, советник президента Профсоюза летного состава России, действительный член Международной Академии проблем человека в авиации и космонавтике. 17 лет он проработал в аппарате Министерства гражданской авиации и Госавианадзора СССР. За три тома его книги «Тайны авиакатастроф» он был удостоен премии имени Артема Боровика «Честь. Мужество. Мастерство».

– В последнее время все чаще говорят о том, что у российских компаний устаревший парк самолетов – и иностранных, и российских.

– В авиации не существует понятий «новый самолет» и «старый самолет». Есть другое: «самолет, допущенный к полетам в соответствии с нормами летной годности».

Ресурс самолета – календарный или по налету часов – сделан с двойным, а иногда и с тройным запасом. Генеральный конструктор, устанавливая ресурс воздушного судна, делает это на основании научных исследований с учетом множества факторов. Этот ресурс он предъявляет на сертификацию и защищает его.
Наши депутаты, не владея ни одним из аргументов конструктора, запросто выносят вердикт: самолеты какого возраста пригодны, а какого – нет. В декабре 2013-го первый заместитель председателя Комитета Госдумы по промышленности Владимир Гутенев предложил внести в Воздушный кодекс России поправки о запрете эксплуатировать зарубежные самолеты старше пятнадцати лет. Хочется ответить ему и его коллегам: ни одной их зарплаты не хватит, чтобы выплатить компенсацию директору авиакомпании, если тот по их вине лишится права использовать самолет старше пятнадцати лет и подаст в суд.

Авиация – очень высокотехнологичная отрасль, которая по этому параметру занимает второе место после космонавтики. Чтобы сказать, какой самолет лучше, а какой хуже, человек должен быть очень высококвалифицированным специалистом. Летчик такой вердикт вынести не может. Посмотрите на инженерный состав, обслуживающий авиацию: есть инженеры по двигателям, есть инженеры по планеру, инженеры по радио-, электро-, светооборудованию самолетов. А кто говорит нам о том, что этот самолет плохой, а этот – хороший? Вовсе не люди, способные совместить в себе знания по всем указанным предметам. 

Таким образом, безопасность самолета определяется не его происхождением или возрастом, а сложным комплексом различных параметров безопасности.

Решение о том, что нужно якобы запретить летать самолетам старше 15 лет, – не обосновано, и выносить его нельзя.

– Мы говорим о российских или иностранных судах?

– Мы говорим о принципиальном подходе. Если же говорить об отечественных самолетах и иномарках, то тут, конечно, проблемы разные.

– Начнем с иномарок?

– Тогда начнем с жадности, а не с качества техники.

Во-первых, человек, который помогает сделке состояться, может рассчитывать на существенные комиссионные. Считайте сами: некто помогает авиакомпании приобрести зарубежный самолет стоимостью 50 миллионов долларов. За консалтинговые услуги ему полагается около двух процентов.

Во-вторых, на Западе очень много подержанных самолетов. В американской пустыне Мохаве – целое море из этих самолетов, благодаря климату они хорошо сохраняются в этой местности. Поскольку почти никто в мире их не покупает, их продают за бесценок.

В-третьих, руководители российских авиакомпаний – в первую очередь коммерсанты. В погоне за прибылью люди пускаются во все тяжкие.

В-четвертых, в гражданской авиации прибыль получить не так просто. Рентабельность самой лучшей авиакомпании – около 15 процентов.

А рядом функционируют аэропорты, владельцы которых прячутся за мутными схемами, – с рентабельностью примерно 50 процентов. Не говорю уже о рентабельности агентств по продаже билетов – около 70 процентов. В нормальной стране такое соотношение вызвало бы вопросы. Но не у нас. Итог: российские компании как будто специально стимулируют к покупке устаревших иностранных судов.

– Российские самолеты могут сегодня составить конкуренцию иностранным?

– Передел собственности больно ударил по авиастроению. Только один пример – из жизни Саратовского авиационного завода. Когда-то это было прекрасное предприятие, у него было свое конструкторское бюро, тесная связь с научными институтами. Именно на этом заводе была сделана знаменитая щукинская тарелка (так называемый «ЭКИП» Льва Щукина в форме тарелки – многофункциональное безаэродромное транспортное средство с вертикальным взлетом и такой же посадкой, в нем использовались двигатели, которые могли работать на керосине и водороде, при их отключении «тарелка» могла совершить безаварийную посадку на любом грунте; изобретен в 1980-х и похоронен в 1990-х из-за отсутствия финансирования; международные эксперты утверждали, что этот аппарат опередил время. – Ред.). Но завод теперь практически разрушен, сейчас на его месте строят торговый центр. Это типичная история и общая беда подобных производств. Заводы остались без государственной поддержки.

В 2005 году я написал Владимиру Путину письмо. В нем говорилось о том, что на фоне финансовых кризисов нас ждет самый страшный – кадровый, а в гражданской авиации он наступит в 2010 году. К сожалению, я оказался пророком. Кадровый кризис коснулся не только летного состава, но и сотрудников заводов. Дедушки по семьдесят лет стоят у станков. Остановлено производство самолета Ил-96. Поговорите с любым директором производства, он вам скажет: дайте мне какие угодно деньги – я все равно не смогу быстро наладить производство, потому что нет кадров. В названии программы развития авиационной промышленности до 2025 года слово «развитие» можно смело заменить словами «окончательное уничтожение». В частности, в ней предлагается в три раза сократить количество специалистов, работающих в авиационной промышленности. Поэтому и перспектив создания ничего нового нет. Поэтому самолетостроители-гиганты, такие как Boeing и Airbus, заняли российский авиарынок.

– Но есть же и новые отечественные самолеты, тот же SuperJet?

– Для меня вообще загадка, почему фирме, которая специализировалась на военных самолетах, дали заказ на самолет гражданский. Ведущие фирмы – туполевская и ильюшинская, – которые много лет работают для гражданской авиации, вдруг оказались в стороне. И результат оказался более чем удручающий – и по качеству, и по срокам, и по цене. Я еще много лет назад писал, что заявленная цена в восемнадцать миллионов долларов – это обман. SuperJet, предполагал я, будет стоить минимум тридцать. Сегодня он стоит тридцать шесть миллионов. К тому же этот самолет, на мой взгляд, морально устарел. Говорят, он на уровне мировых стандартов – но, как мне кажется, стандартов двадцатилетней давности.

И главное: машина, по моей информации, на 75 процентов состоит из деталей западного производства.

– Вы налетали 14 тысяч часов, освоили 16 типов самолетов. Что вам нравилось больше: российские самолеты или зарубежные?

– Отвечу кратко: западная авиапромышленность всегда шла на шаг вперед. Речь не о безопасности, а о технических возможностях. Но техника гораздо реже повинна в авариях. В России последние двадцать лет они связаны главным образом с недостаточно профессиональным уровнем подготовки летчиков.

– Как?

– Мы оказались не готовы к эксплуатации Boeing и Airbus. Иномарки принесли проблемы, которые раньше были для нас неведомы. Между тем надо иметь в виду, что большинство наших летчиков учились летать и летали на отечественных самолетах. Переучивать их для работы на иностранных судах – нелегкая задача. Тут возникает масса проблем.

Например, проблема двухчленного состава экипажа: командир и второй пилот. Мы же привыкли к другой схеме. Где штурман? Где бортинженер? Где бортрадист? Функции бортинженера и штурмана распределяются на пилотов. Это другой уровень подготовки и квалификации пилотов. В том числе – языковой. От летчика требуется так называемый четвертый уровень знания английского языка – это уровень дипломатического работника.

Далее. Аэробусы, например, пришли к нам с тензометрической ручкой управления вместо привычного штурвала. Справа у тебя ручка-джойстик, и тебе миллиметровыми движениями приходится управлять стотонным самолетом. Для этого нужен навык – то есть практика. Допустим, ты второй пилот, и командир давал тебе достаточно часто управлять судном. В итоге ты научился управлять ручкой – но лишь в качестве второго пилота. Но вот тебя переводят в командиры, и эта ручка оказывается уже с левой стороны, и приобретенный тобою навык уже не работает.

Однажды на совещании в Министерстве транспорта я предложил действующему тогда министру Игорю Левитину дать поручение подчиненным расписываться за получение зарплаты левой рукой и посчитать, когда они наконец получат деньги.

Еще одна сложность связана с основным пилотажным прибором – авиагоризонтом. Это силуэт самолета, вокруг него земной шар, две полусферы, внизу – горизонт. На отечественных самолетах происходит обратная индикация: силуэт повторяет движения самолета. На западных самолетах, наоборот, прямая индикация: силуэт самолета неподвижен, а вокруг него вращается сфера земного шара. Навык восприятия и реагирования на прямую индикацию также не приходит внезапно.

Чтобы переучиться с той системы на эту, нужны время, знания, методические рекомендации. Всего этого в России не хватает. А по уму надо было бы организовать необходимое обучение еще до того, как российские пилоты начали летать на первом зарубежном самолете.

Отсутствие этих и других навыков становится критичным в нештатных ситуациях. Ведь пилотирование – это, по сути, искусство устранения отклонений. Если самолет летит на нужной высоте с нужной скоростью без крена, то и вмешиваться – то есть мешать самолету лететь – незачем.

Когда погода хорошая и светит солнце, пилот легко справляется с машиной. А теперь представьте себе ситуацию ночью, в облаках и при отказе двигателя. В нештатной ситуации недостаточно квалифицированный летчик легко может потерять ориентацию в пространстве.

Из-за этого, к примеру, в 1994 году рухнул А310 под Междуреченском.

Из-за этого в 2006 году погиб армянский экипаж A320 в Сочи.

Из-за этого погибли в Перми в 2008 году люди, летевшие на Boeing 737.

Наконец, из-за этого, как мне представляется, рухнул и Boeing 737 в Казани в конце 2013-го.

За последние пятнадцать лет в мире произошло 75 катастроф из-за потери экипажем пространственного положения. Погибли 3582 человека. Различие в одном: вне России проблема перехода на прямую индикацию анализируется. Я, например, знаю о ней, потому что интересуюсь этой темой. Почему этого не знают летчики? Почему летные командиры, которые должны их учить, не знают эти цифры? В мире есть такая проблема, а у нас ее, оказывается, нет, хотя уже похоронили полтысячи человек.

– Значит, вся проблема – в неготовности летчиков к управлению иностранными самолетами?

– Это проблема острая, но не единственная. На Западе тщательно исследуют проблему утомляемости летчиков, пока наши олигархи от авиации только считают деньги. С проблемой утомляемости сталкиваются все летчики. Правила времен Советского Союза были разработаны ведущими научно-исследовательскими учреждениями и подписаны специалистами с мировыми именами. Нынешние правила почему-то подписаны специалистами института инженеров железнодорожного транспорта (МИИТ)…

Напомню, что в советское время существовал целый комплекс мероприятий по отбору, подготовке и проверке летной годности – это фундамент нашей работы. Авиареволюционеры разрушили старую отлаженную систему подготовки, не создав новую. Несложно представить, что будет с крышей дома, у которого поплыл фундамент.

При этом летчик зачастую фактически лишен помощи более опытных коллег.

Раньше в летном отряде ежемесячно проводился летный разбор, который считался одним из важнейших звеньев в подготовке летного состава. Сейчас его нет, летные разборы не проводятся. Летчик крайне редко видит командира летного отряда и общается с ним главным образом по телефону или через Интернет. Живого общения, которое предполагает вопросы и ответы, дискуссию, не хватает, командный состав плохо знает своих летчиков, летчики не знают командный состав.
Между тем летчик учится всю жизнь. Первым и главным учителем каждого летчика всегда был пилот-инструктор – в училище, подразделении, авиакомпании. Чтобы не только летать в экипаже, но и работать с экипажем на тренажере или проводить теоретическую подготовку, ему нужно дополнительное рабочее время. Как было раньше? Пилот-инструктор, заместитель командира эскадрильи, командир эскадрильи, командир отряда и его заместитель – летали не полную санитарную норму в 80 часов, а 30–40 часов с повышенным коэффициентом по оплате. То есть они, не теряя в зарплате, имели время заниматься с летным составом.

Сейчас инструкторы, чтобы не потерять в деньгах, вынуждены летать по 90 часов. Если инструктор сходит с экипажем на тренажер или посидит в штурманской, он возьмет на себя неоплачиваемую дополнительную нагрузку. Итог – на тренажерах с летчиками занимается не пилот-инструктор, а методист, который летать не умеет и летчика боится: ведь летчик способен задать вопрос, который может поставить такого методиста в тупик.

– Летчики способны защищать свои права?

– Летчики, хоть и объединились в профсоюз, остаются бесправными существами. Где-то они сами виноваты, нарушая правила в угоду начальству. Но в основном они жертвы произвола.

Яркий пример, на мой взгляд, – это дело в отношении лидеров «Шереметьевского профсоюза летного состава». Их обвиняют в попытке хищения 100 миллионов рублей у руководства «Аэрофлота» – якобы взятки в обмен за отказ требовать перерасчета зарплат летного состава. 

Мне кажется, они стали жертвами провокации. Думаю, этот процесс администрация «Аэрофлота» проиграет, чем сильно подорвет и свой личный авторитет, и авторитет авиакомпании, представляющей Россию на международной арене.

– На ком лежит ответственность за системные проблемы российской авиации?

– До недавних пор гражданской авиацией России пытались управлять пять ведомств: Росавиация, Росаэронавигация, Ространснадзор, Минтранс и МАК (Межгосударственный авиационный комитет). Потом Росаэронавигация влилась в Росавиацию. Главное, что никому из этих ведомств не вменена ответственность за безопасность полетов. Для одной отрасли руководителей, очевидно, слишком много. Давно назрела необходимость создания единого органа по управлению гражданской авиацией. Кстати, я не припомню, чтобы за последние двадцать лет хоть один руководитель в нашей отрасли понес бы наказание за авиакатастрофу.

– Насколько полноценно проводятся расследования катастроф в России?

– Авиакатастрофа не может иметь лишь одну причину. Задача расследовательской комиссии – по каждой из причин сделать заключение и разработать рекомендации по их устранению. Не все комиссии с этим справляются, поскольку расследование – это фактически научная работа. Расследования проводятся Межгосударственным авиационным комитетом. Я вижу, как зачастую нарушаются сроки расследования, в нем принимают участие люди, не имеющие необходимой квалификации, или те, кто несет ответственность за происшествие, а собранные факты неправильно интерпретируются.

Главной задачей государства является обеспечение безопасности жизни каждого гражданина. Безопасность полетов – ее важная составляющая. Согласно научной терминологии, безопасность полетов – это свойство авиационно-транспортной системы. Ключевое слово здесь – «система», а вовсе не поиск стрелочников, которых назначают виновными за ту или иную катастрофу. Безопасность полетов – это качественный показатель деятельности целой отрасли.
Говорят, если солдат погиб в бою – он герой. Если генерал погиб в бою – он дурак: ему нечего там делать, он должен заниматься тактикой и стратегией, составляя план войны и сражения. Так и в авиации: ошибка стрелочника ничто по сравнению с ошибкой управленца, от которой страдают сотни тысяч людей.
В 2005 году президент Путин на выездном заседании правительства в Жуковском сказал, что главной причиной нынешних бед нашей авиационной промышленности является ее несовершенная организационная и управленческая модель. Можем ли мы сказать, что за эти девять лет что-то изменилось? Скорее нет. Мне кажется, имело бы смысл создать при президенте или правительстве институт советников на общественных началах – причем не только по авиаотрасли.

Тогда бы руководители государства получали объективную информацию об их состоянии.

– В 2008 году Федеральная служба по надзору в сфере транспорта опубликовала на своем сайте материал, который состоял всего из одного предложения. В нем говорилось о том, что вы не являетесь советником руководителя этой службы на общественных началах. Что за история?

– У меня есть выписка из приказа этой службы и удостоверение советника. Тогда туда пришли новые руководители и попросили сдать удостоверение. Я в ответ попросил их показать мне приказ, в котором бы говорилось, что в моих услугах больше не нуждаются. До сих пор мне не показали этот приказ, удостоверение по-прежнему у меня.

Авиация остается транспортом повышенной опасности, но продолжает быть самым безопасным видом транспорта. Это видно по статистике жертв автомобильных и авиакатастроф. Так что есть за что бороться.

«Совершенно секретно» готова предоставить слово сторонникам альтернативной точки зрения.

Еще статьи...