Ольга Арсланова: Мы продолжаем. Сегодня Росавиация опровергла информацию о планируемом аннулировании 5 тысяч пилотских свидетельств летчиков. Из релиза, который был выпущен сегодня, следует, что ведомство разрабатывает актуализированную программу обучения – и с этим, лишь с этим связано сворачивание предыдущей программы подготовки пилотов.

Петр Кузнецов: Модернизируют.

Ольга Арсланова: Да.

Петр Кузнецов: То есть предыдущую программу Росавиации называет (цитата) "программой, утратившей силу". Но все эти изменения, как нас уверяют, не могут создать кризис в отрасли. Кризис – имеется в виду связанный с подготовкой коммерческих пилотов, о чем неоднократно писалось и говорилось ранее.

Ольга Арсланова: Ранее, напомню, в мае, отечественные пилоты пожаловались на Росавиацию в Международную организацию гражданской авиации (ICAO). Наши летчики говорили о планах аннулировать около тысячи летных свидетельств, выданных негосударственными авиационными учебными центрами. Кроме того, мы помним новость о том, что многие наши пилоты не хотят работать в России и отправляются в другие страны за большей зарплатой и лучшими условиями. И мы решили, что настало время поговорить о том, как у нас готовят пилотов и как их потом ценят (или не ценят).

Петр Кузнецов: У нас в студии Андрей Литвинов – летчик 1-го класса, капитан А-320, "Отличник "Аэрофлота". Андрей Александрович, здравствуйте.

Андрей Литвинов: Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Петр Кузнецов: И у нас сейчас есть возможность (к слову об отзыве лицензии) поговорить с Павлом Семченко – он пилот до 2017 года, кандидат технических наук. Ему как раз аннулировали свидетельство пилота в июле этого года.

Ольга Арсланова: Здравствуйте, Павел.

Петр Кузнецов: Павел с нами по Skype выходит. Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Видим и слышим отлично. Павел, очень коротко вашу историю презентовали зрителям. Хотели бы узнать подробности. Что произошло?

Павел Семченко: Ну, что произошло? Я год пытался трудоустроиться после окончания Челябинского летного училища. В марте прошел собеседование. И когда меня уже должны были туда устроить для прохождения летной практики, мне сказали, что Росавиация планирует мое пилотское и пилотское еще многих других выпускников Челябинского летного училища аннулировать. Трудоустроить меня не успели. Я, естественно, старался поддерживать свою летную форму на должном уровне. И в день прохождения очередной летной проверки мне аннулировали пилотское свидетельство. Мне просто прислали знакомые приказ: "Смотри, вот твоя фамилия".

При этом до момента аннулирования я пытался общаться с Управлением летной эксплуатации Росавиации, с Максимом Юрьевичем Костылевым в частности, с Аллой Владимировной Сясиной. Пытался выяснить, вообще какие есть основания для аннулирования пилотских. Может быть, мы можем как-то найти общий язык и не доводить до таких крайностей. Но, как выяснилось, совершенно никто помогать нам не планировал. Напротив, в Уральском управлении Росавиации на меня пожаловался начальник управления в полицию, что я угрожал ему, выказывал угрозы жизни и здоровью. Хотя я приходил за помощью туда и искал там поддержки. Вот так вкратце.

Ольга Арсланова: Павел, давайте все-таки разбираться, потому что звучит это совершенно дико и непонятно. Челябинское училище летное – это какое-то… не какое-то, а аккредитованное, официальное учреждение.

Петр Кузнецов: Ну, довольно-таки знаменитое.

Павел Семченко: Конечно, конечно.

Ольга Арсланова: Я не знаю… Это как человек отучился в МГУ, на работу пошел устраиваться, а у него диплом отобрали. Получается, что…

Павел Семченко: Конечно.

Ольга Арсланова: Так а на каком основании? Какие-то хотя бы аргументы звучали?

Павел Семченко: Да, аргументы звучали. Во-первых, самый популярный аргумент – это предоставление недостоверных данных. На вопрос мой: "В чем же предоставление недостоверных данных заключалось?" – мне сказали: "Ваше училище не включило программу в сертификат авиационного учебного центра". Я говорю: "Пардоньтье, у меня в дипломе моя программа была написана. Вы знали, что я по ней учился. Ко мне-то какие вопросы? То, что там училище что-то не внесло – вам надо бы с ним разобраться, во-первых. А во-вторых, его деятельность не была приостановлена. При чем здесь я?"

Это просто дико. Я учился в 2016 году, в 2015-м и 2016-м годах, никаких претензий не было, выдавались пилотские свидетельства. Это единственное частное, самое легитимное из легитимных училищ в стране нашей. Его рекомендовала Росавиация. Сертификат авиационного учебного центра этого училища находится на сайте Росавиации до сих пор. И естественно, я, доверившись, так сказать, и специалистам Росавиации, которые мне на Дальнем Востоке рекомендовали поехать в Челябинск и выучиться, поехал и отучился. И чтобы мне потом через год после того, как я закончил и оббивал пороги авиакомпаний, просто аннулировали пилотское?

Смысл в том, что мне известны факты, что некоторые мои "однокашники", будем так говорить, они общались в Росавиации, в Управлении летной эксплуатации по поводу возможного аннулирования пилотских. И им там некоторые товарищи советовали подать в суд на училище: "Вы подавайте в суд, а мы вам поможем", – говорили им в Росавиации на приеме. То есть нашими руками хотят… Училище, которое мы закончили, его хотят утопить и вывести с рынка. Даже фашисты, простите, Липецк не бомбили, где учили летать, хотя фашисты, немцы были наши враги.

Нас заставляют в прямом смысле просто пойти и уничтожить наших учителей. У них по 20 тысяч часов налета, у инструкторов. Мы выполняли самостоятельные полеты. У нас новые самолеты. У нас вообще нет претензий. Мы очень рады и гордимся, что закончили. Это настоящее училище со свежими самолетами, с великолепной базой авиационной.

И сейчас Максим Юрьевич Костылев, у которого квалификация, я не знаю… Я кандидат технических наук, а у него просто высшее образование есть Ульяновского высшего авиационного училища, как он говорил на пресс-конференции. И он мне говорит по телефону, что я недоучен: "Иди, – говорит, – и учись, получай диплом среднеспециального образца". То есть я должен, по его мнению, закончить еще раз летное училище, чтобы получить диплом гособразца. Тогда я, кандидат технических наук, по мнению Максима Юрьевича, буду доученным.

Петр Кузнецов: Павел, мы правильно понимаем, что это не только с вами произошло, а мы сейчас можем говорить об аннулировании ряда свидетельств?

Павел Семченко: Конечно. Только среди наших выпускников у более 30 человек аннулировано. Все началось 17 июля, когда первую пробную партию аннулировали. А я аннулирован приказом, в котором 30 человек в списке. Мы сейчас, естественно, готовимся защищать свои права в суде. Мы уже в досудебном порядке пытались, я в том числе, и по телефону, и письмами пытались урегулировать с Росавиацией эту ситуацию. Они говорят: "Вы можете отстаивать свое мнение в суде".

При этом они лишили нас специального права выполнять функции члена летного экипажа – быть вторым пилотом или командиром воздушного судна. Это специальное право. Его в несудебном порядке нас лишить не могут только потому, что они там что-то посчитали. Даже ГИБДД, когда останавливает автомобиль, а там пьяный водитель – вызываются понятые, оформляется материал, проводится экспертиза, проводится судебное заседание. Это, конечно, формальность. Ну, он пьяный – это все видели. Но тем не менее мы живем в XXI веке и в правовом государстве. А здесь происходит просто какой-то ужас!

Не звонят, никаких разбирательств не проводят. Вообще начальник управления уральского пытался в начале этого года аннулировать наши дипломы. Он писал письмо в Рособрнадзор с просьбой аннулировать дипломы, которые нам выдали, потому что мы там что-то неправильно… Опять-таки, эти формулировки странные использовались. Исподтишка. Никто нам ничего не говорил, вот мне лично, никто на нас не выходил. Это делалось за нашей спиной, исподтишка, против своих же сограждан. Вот так это происходит.

Ольга Арсланова: Павел, желаем вам удачи.

Павел Семченко: Спасибо.

Ольга Арсланова: Павел Семченко – пилот, кандидат технических наук – был в нашем эфире.

Вы можете прокомментировать эту историю? Потому что мы видим, что Росавиация опровергает, а живые люди…

Андрей Литвинов: Они сами занимаются…

Петр Кузнецов: Отдельный случай в отдельно взятом училище это?

Андрей Литвинов: Нет, это не только в отдельно взятом училище. Точно так же они поступают с военными, кто не прошел курсы, которые они должны были пройти 10 лет назад. Вы знаете, Росавиация – они как гробокопатели какие-то. Вот вспомнили, что 10–15 лет назад было – и начали давать им: "Сейчас будем наводить порядок". И вы знаете, кроме как "беспределом" назвать это никак нельзя.

Я сейчас послушал Павла. Да, абсолютно он прав. Если у вас есть какие-то претензии к летчикам – подавайте в суд. Правильно он привел в пример ГАИ. Если вас останавливают… Допустим, вы закончили какую-то школу, автошколу, например, и вам на основании этих документов в ГАИ выдали документ. Вот то же самое: закончили училище, и на основании этого выдали в Росавиации, сама Росавиация выдала пилотские. Теперь вы считаете, что программа была плохая все эти 10 лет – с 2006-го по 2016 год.

Ольга Арсланова: 10 лет вы молчали, терпели – и вдруг нет больше сил! Плохая программа!

Андрей Литвинов: Нет, если эта программа не соответствует и вы считаете, что летчики, обучившись по этой программе, не имеют права быть летчиками, то тогда вы не имеете права быть Росавиацией. Вас надо разогнать уже сейчас, потому что вы 10–15 лет готовили непрофессионалов.

Я вам больше скажу. Допустим, они правы. Вот давайте мы сейчас разберем такой пример, что с Росавиацией мы соглашаемся и говорим: "Да, вы правы. Они не дослушали какие-то лекции. Они не прошли какие-то курсы. И надо отозвать пилотское". Давайте отзовем у всех летчиков пилотские, у всех без исключения! Вот я перед вами сижу. И я тоже не имею права быть летчиком.

Ольга Арсланова: Потому что вы готовились по этой программе.

Андрей Литвинов: Объясню – почему. Нет, я готовился раньше, еще когда Росавиации не было.

Петр Кузнецов: Тогда почему?

Андрей Литвинов: Еще когда Росавиации не было. А я вам объясню – почему. Потому что существует утвержденная государственная программа. Все летчики, которые находятся на обучении в летных училищах, они все ходят в наряды, ходят в караулы и в этот момент пропускают занятия. То есть надо поднять тогда все журналы посещаемости – и там будет процентов двадцать пропущенных занятий по уважительным причинам: кто-то в карауле, кто-то в наряде стоит, кто-то на кухне дежурит, кто-то заболел и так далее. Поэтому у нас все летчики, если следовать логике Росавиации, не имеют права быть летчиками. Вот что они творят.

Поэтому как минимум Министр гражданской авиации, Министр транспорта должен обратить на это внимание и успокоить этих деятелей срочно. При этом, вы знаете, такое впечатление, что какие-то враги там поселились, в этой Росавиации. И надо срочно что-то с ними сделать, успокоить их как-то и привести в норму все документы, без отзыва пилотских свидетельств. Потому что Росавиация не имеет права оценивать. Росавиация работает по документам, а оценивать состояние летчика как профессионала может только авиакомпания. То есть в авиакомпании его обучают, в авиакомпании он проходит тренажеры, в авиакомпании он сдает зачеты, инструктора его проверяют. И только авиакомпания дает заключение – годен этот человек к полетам или не годен.

Ольга Арсланова: Я так понимаю, что как раз с Павлом-то все были довольны, уже собирались на работу брать. Но теперь неизвестно, что будет.

Андрей Литвинов: Конечно. А теперь – Челябинское летное училище. Как оно создавалось и как оно работало? В двух словах.

Если взять, допустим, Ульяновское училище государственное, высшее летное училище, то там учатся 4 года 2 месяца. И там проходят: математика, физика… Ну, общеобразовательные предметы. И плюс еще профессиональные, летные: аэродинамика, метеорология… Ну, все, что касается летных.

Челябинское училище – они сделали программу чисто летную, то есть без этих общеобразовательных. Но при этом они поставили условие, что поступать к ним в училище могут только люди, которые имеют диплом об образовании техническом, высшем или среднем техническом образовании. То есть человек приходит, отучившись где-то в каком-то государственном институте. Вот как в случае с Павлом – он уже кандидат наук технических, да? Вот он приходит и говорит: "Я все умею, все выучил, кроме летного. А хочу быть летчиком". Поэтому Челябинское училище его берет, обучает его аэродинамике, руководству и так далее, и так далее. Все летные документы, все он изучает. Остальные он изучил еще раньше. И дают ему диплом.

Вот Росавиация говорит: "Нет, Павел, мы не признаем вот этот твой технический вуз, который ты заканчивал. Это все ерунда". Он говорит: "Ну, как? Это же государственный. Я же это…" Вы, даже если сейчас закончив какой-то вуз, пойдете поступать и получать второе высшее образование, вы будете не как все учиться пять лет, а будете учиться два или три года. Это закон. А почему тогда Росавиация этих законов не придерживается? Поэтому уже срочно надо навести порядок в этой Росавиации, чтобы они прекратили лихорадить нашу гражданскую авиацию.

Петр Кузнецов: А они вообще понимают, что и так пилотов мало в России?

Андрей Литвинов: Они понимают. Я не понимаю, для чего они это делают. Там, вы знаете, мне кажется, левая рука не знает, что творит правая. Поэтому нужно как-то навести этот порядок. Ну, не знаю, надо обратиться к руководителю Росавиации, пусть он там как-то отреагирует уже на все эти выступления пилотов.

И вы знаете, ведь отзывают лицензии у пилотов. Вот сейчас в "Аэрофлоте" у нас, пожалуйста, командир, который уже… Командир! Он отлетал на 320-м, стал переучиваться на Boeing777. И на этом этапе отзывают у него пилотское свидетельство, когда он уже… И сколько у нас… А военные, которые переучивались, 10 лет назад не прошли курсы какие-то переподготовки? То есть, если следовать логике Росавиации, ни один пилот в нашей стране на сегодняшний день не имеет права подняться в воздух.

Петр Кузнецов: Может быть, это попытка сложить с себя ответственность?

Андрей Литвинов: И это тоже, и это тоже, конечно.

Петр Кузнецов: В случае катастроф.

Андрей Литвинов: Вот пришел начальник, решил он выслужиться. Я это так, например, понимаю. Абсолютно непрофессиональный человек, абсолютно человек, до которого докричаться, достучаться невозможно. Ну, пусть реагируют руководители как-то на этого начальника, потому что невозможно так жить.

И вы знаете, правильно, если у вас есть претензии какие-то к летчикам, если у вас есть к Челябинскому училищу… Ведь вы же сами утверждали им программу. Вы сами им утверждали программу! По этой программе они работали. Теперь вы решили, что программа не годится. Хорошо. Придите, укажите на недостатки, создайте комиссию. Пусть приедет с проверкой комиссия, укажет на недостатки, которые сейчас вы решили устранить. Они их устранят и будут работать дальше. Какие проблемы?

Почему лицензия, выданная ранее Росавиацией, вы решили, что теперь будут другие правила, по другим правилам будет училище работать? Пусть работает по другим правилам, нет проблем. Но тех летчиков, которые работали по тем правилам, которые вы утвердили и сами же выдали пилотские свидетельства, вы этих летчиков не трогайте. Руки прочь от этих летчиков! Они все работают и трудятся нормально. И авиакомпания каждая оценит каждого летчика и выдаст свое заключение.

Если вы хотите подстраховать свои задницы, которыми вы прилипли к этим креслам и вас не отодрать, вы тогда разошлите телеграммы во все авиакомпании, где работают выпускники Челябинского (или другие какие-то у вас сомнительные), и пусть они дадут заключение по конкретным летчикам: "Этот летчик: тренажер, зачеты, летная проверка". После этого, когда вы получите бумаги, вы их приложите себе в папочку – и продолжайте протирать свои штаны в этой Росавиации.

Петр Кузнецов: Если Павел сейчас захочет работать в иностранной компании – в Китае, например, где, по некоторым данным, платят в четыре раза больше, чем здесь, – у него ничего не выйдет, да?

Андрей Литвинов: Он должен получить…

Петр Кузнецов: Его лицензия будет считаться все равно как отозванная?

Андрей Литвинов: Да, да! Но дело в том, что сейчас мы берем пилотов, которые приезжают к нам из-за рубежа работать, иностранных пилотов.

Ольга Арсланова: А российских…

Андрей Литвинов: И непонятно, что они заканчивали. Кто их проверяет, вот этих иностранных пилотов?

Петр Кузнецов: Вот именно. А там наших будут проверять. Там уже будут точно…

Андрей Литвинов: Наши? Просят просто подтверждение. То есть, если вы потеряли паспорт, вы приходите в паспортный стол и заявляете: "Я – такой-то, такой-то". И вам должны выдать этот паспорт. Так вот, в Росавиации вам не дают пилотское. Вы говорите: "Ну, как? Вот я – пилот. У меня нет никаких нарушений. Дайте". А они, чтобы вас удержать, чтобы вы никуда не сбежали, они вам не выдают эти справки.

Теперь придумали новые лазейки летчики. Они теперь где угодно – через Киев, через Минск, через Узбекистан, через Киргизию, Армению – в общем, везде туда едут, когда глаза глядят. Там подтверждают пилотские и уезжают работать все равно. Поэтому… Я не хочу сказать, что это прямо массовый какой-то отток из авиакомпаний, что это прямо толпами уезжают. Уезжают. Ну, кто выбрал себе такой путь, он все равно уедет. И Росавиация не остановит это все дело.

Поэтому Росавиация пусть лучше прислушивается к профессионалам, которые ежедневно работают, пусть прислушается к летчикам. И мы им скажем, что нужно сделать для того, чтобы летчики не уезжали. Это первое.

Все руководители авиакомпаний тоже должны сделать из этого выводы и сесть за стол переговоров с летным составом. И мы тоже скажем, что мы хотим увидеть. И деньги – это не первостепенное имеет значение, когда человек принимает решение об отъезде. Не первостепенное. На втором, а то и на третьем, а то и на четвертом месте стоят деньги. А мы все говорим, что отношение – первое; второе – режим труда и отдыха; в-третьих – индексация заработной платы хотя бы на инфляцию. Вот какая есть инфляция, дайте нам…

Ольга Арсланова: Понятно. Ну, что же, хорошо бы, чтобы этот диалог действительно состоялся. Спасибо вам большое.

Андрей Литвинов – летчик 1-го класса, капитан А-320, "Отличник "Аэрофлота" – был у нас в эфире. Спасибо.

Петр Кузнецов: Спасибо.
****
ОБРАЩЕНИЕ к Президенту России В.Путину